– А программа должна считать объемы, пропорцию, сколько нам вешать хлореллы, сколько можно высаживать новых лишайников. Сколько надо оставлять уже растущих под куполом, чтобы доля кислорода не падала ниже критического минимума.
– Холодно, – заметил Николай, глядя на наружный термометр скафандра. – А еще даже не вечер.
– …Эти монеты сейчас покупают по девять тысяч евро за штуку. За целый квадратный километр в самых, можно сказать, элитных районах Марса, эти кровопийцы дают всего лишь девять тысяч. О, извините, по-моему, я залез в реплику Василия? Но реально – это просто попытка поймать халяву.
– Мне нельзя. Если полечу я, это сочтут слабостью, побегом. К тому же слишком многое приходится пока решать на Земле. И, наконец, меня не выпустят. Могу просто не долететь. Могу даже до орбиты не долететь. Я проверялся, врачи сказали, что это будет похоже на самоубийство.
– Два года, может быть, три, если мы остановим метание камней прямо сегодня.
– Точно, надо идти полосу проверять. Сам пойду, лично.