— Я бы еще пару сэндвичей взял и сок какой-нибудь, на аэродроме перекусить.
— Бывают, но немного вроде. Я не слышал, чтобы там кого-нибудь съели. А вот в самом городе приличных машин почти не осталось — все или чьи-то, или разбирают на запчасти. В Шеридане можно попробовать, но там есть пятно. Там опасней.
Завтраком в мотеле, несмотря на ранний час, уже кормили, так что я получил яичницу с жареным беконом, кофе и тосты с джемом, все вполне нормально, как в «мирное время». Вместо Эрла в баре заправляла толстая женщина средних лет, улыбчивая и доброжелательная, но постоянно зевавшая, причем так сильно, что я начал опасаться за ее челюсть.
— А, верно, ты же там с две тысячи шестого?
Ворота все же помогли. Посыпались какие-то планки, затрещала проминаемая жесть, но темная туша, выбившая ворота, сразу прыгнуть не смогла: полотно упало на нее сверху, придавив и не дав сразу атаковать. А я выстрелил, с радостью услышал дикий инфернальный визг, перезарядил, выстрелил еще, и потом еще два раза, уже с разгоняющегося пикапа.
Потом дорога повела просто в поля, я забирал в сторону от окраин с большим запасом — вид брошенных домов напрягал, все время казалось, что из-за пустых окон за мной следят… а может, так и было, черт его знает. А вообще, если честно, вид брошенных городов меня уже совсем достал, еще с Отстойника, и то, что здешние города были яркими и не такими нищими, как советские послевоенные, ничего по сути не меняло. К тому же здесь прошлась своей косой смерть, так что все было даже хуже.