На небо вышел месяц, тонкий и острый как нож. Дни, один короче другого, пролетали быстро, ночи становились длиннее. В пещеры под холмом не проникали ни солнце, ни луна, даже звезды туда не заглядывали. Все это принадлежало верхнему миру, где время двигалось по железному кругу — от дня к ночи, от ночи к дню.
Сэм посмотрел на него как-то странно и хотел, кажется, что-то сказать, но передумал и снова взялся за чтение.
— Ты весьма кстати упомянул о своей сестре, — заметил Иллирио, поглощая улиток. — Королева обещала сделать лордом того, кто ей принесет твою голову, какого бы низкого происхождения он ни был.
С носа, унизанного изумрудами, аметистами и черными алмазами, закапали слезы.
Тирион ей, конечно, как соль на рану. Ее брату отрубили голову вместо него, а он сидит себе и бормочет глупые утешения. На ее месте Тирион ничего бы так не хотел, как скинуть зловредного карлика в море.
Вот так вопрос. Она тогда опасалась за свою жизнь!