Кривая заточка вонзилась в землю возле моей головы. Я откатился в сторону и вскочил на ноги, одной рукой выхватывая из нагрудных ножен заточку, а другой —натягивая штаны. Не дал посрать, сучий потрох.
Он аккуратно опустил меня на снег и, впрыгнув на ступеньку, несколько раз постучал в дверцу. Глухие удары исчезли внутри тепловоза, отозвавшись мертвой тишиной.
Отворились дверцы, Андрей вошел в белоснежную пасть лифта.
Вот значит, что такое «Жизнь» —печатными буквами. Интересно, какую резолюцию получил Борис?
— Располагайтесь, — кивнула мне Серая. — Вы теперь под защитой стен Храма великого Цоя.
Голос его звучал глухо, как со дна колодца.