Левая рука Марины покоилась у меня на груди, правая —обвила шею. Костер догорал, в воздухе плавало уменьшающееся тепло.
— Нельзя ли мне вернуть мои ботинки, а то ноги окоченели.
Здесь не нужно смотреть на часы, чтоб понять: обед. За годы организм привыкает к принятому в ЯДИ распорядку.
«Пустоцвет», — так иногда его мать называет жену.
Две живые реки пересеклись, матюгаясь. Одна река последовала прочь от платформы, другая —погрузилась в электричку.
Андрей оставил портфель в прихожей, повесил на гвоздь плащ, и, разувшись, прошел в дом. Из кухни вышла Галя. Зеленоватые глаза смотрят тревожно. Заметила, конечно, следы невзоровских кулаков. Но матери она ничего не скажет —не станет тревожить.