— Еще километр —и устроим привал, — сказал я, увидев, что Марина опять захромала.
Я оглянулся. Не меньше десяти крупных тварей бежали сюда по свежему снегу.
Я пробормотал какую-то невнятицу, с досадой понимая, что краснею.
— Прав, — отозвался старик. — Страх помешал мне…
Мне не приходилось бывать в таких местах, и я замер в изумлении.
Дверца кабины со скрипом распахнулась. Машинист высунулся наружу. Он был черен, как и его тепловоз, лишь глаза (красные звезды?) блестели холодным огнем. В руках Олегыча был автомат.