Так вот, значит, за что погиб Снегирь! За взнос…
Я отвернулся. Глаза кипели. Мне хотелось умереть, хотелось, чтобы тело мое ощущало страшную боль. Вздернув рукав толстовки, я вцепился зубами в руку чуть ниже локтя. Сдавил. Во рту стало солоно. Что-то закапало на пол.
— Стена огромная, как мы найдем этот люк?
Андрей отвернул рогульку турникета, пошел по асфальтированной дорожке к проходной. Под голубым навесом, притороченным к левому крылу здания, млела «Тойота» Невзорова, — значит, начальник уже на месте.
Он остановился у одной из машин, огляделся.
Бородач отложил в сторону сигарету, взял со стола какой-то тюбик.