— Марина, — крикнул я: захотелось влепить ей пощечину, подобную той, что она влепила мне. Девушка встрепенулась.
В подземном переходе порадовался, что ему не надо соваться в переполненное метро. Купив в автомате телефонную карту, Островцев протолкался через пышущую жаром толпу и побрел в сторону площади Европы.
— Правда? — по-детски спросила она. — Повтори.
В вагон Анюта и Андрей решили не соваться: до Обнинска оставались считанные минуты.
Перед Храмом —оплавленная статуя: мужчина с изуродованным лицом призывает к чему-то сидящего безголового мужчину, воздев к небу обрубок руки.
Некоторое время мы все стояли, глядя на реку. Каждый думал о своем.