И смутился: не время было демонстрировать, насколько я продвинулся в изучении местности.
— Это мое личное дело, — глухо проговорил он, ловя убегающие глаза Невзорова.
Марина обернулась, поджидая, пока я догоню ее.
На плацу, кроме меня, отца Никодима и двух особистов не было уже ни души. Стрелки разбрелись по теплым баракам —есть тварку, пить зеленку и, конечно, трепаться по поводу сегодняшнего провозглашения. Пусть треплются, говножуи.
Христо заходил туда-сюда по келье, время от времени останавливаясь у полки с книгами и рассеянно проводя пальцем по корешкам.
Летящий в лоб снег, мелькающие пустоглазые здания, деревья в белых шапках веселили меня. И не только меня.