– Хорошо, баба Нинея, оставляю два вопроса: «кто?» и «зачем?».
– Пускай причитает. Они решили, что если за учебу заплачено, так с нами можно, как с нанятыми работниками, обращаться. Пускай охладятся на бережке, к утру, глядишь, и поймут, как купчишкам с боярами разговаривать положено.
«Вот, вот! Я в середине девяностых тоже такие слова от одного государева человека в больших погонах слышал. Ни хрена его никто не защитил, сожрали дерьмократы, еще и помоями напоследок полили».
– Аня! – еще издали закричал Глеб. – Все хорошо! Цел твой парень, и остальные тоже все целы!
– Михайла! – Голос у деда стал несколько более бодрым, и он перестал охать. – Да куда ты провалился-то?
– Петр Никифорыч! – обиженно захныкал Спиридон. – Я же со всем прилежанием…