Раненый так и продолжал вяло шевелиться на снегу, и подбежав ближе, я выстрелил в него еще раз. Он замер, уставившись на меня остекленевшими глазами. Оглядел остальных — все мертвы, похоже. Нет, главный жив, пытается то ли сказать что-то, то ли просто губами шевелит. Ладно, всем сестрам по серьгам, а вам всем по пуле, не всякий случай, и магазин сменить.
— О двух вещах, которые ты осознала, — напомнил я.
Шли они, кстати, открыто, хоть и с некоторой опаской, держа свое оружие наготове. Сам дом мне отсюда виден не был, только поворот и часть дорожки к нему, поэтому наблюдать я мог только за теми, кто остался на дороге.
— Пока здесь брошу, — сказал я, затаскивая сумки в бар. — Вот здесь, у стенки полежат.
Не надо лишнюю информацию выдавать, все же. Пусть будет так, меньше подозрений и проще для понимания.
— Сам не знаю, — криво усмехнулся он. — Кем-то, кто решает проблемы. Самые разные.