Прямо перед нами тропу пересек олень. Выскочил из-за деревьев, напугав нас так, что я едва не выстрелил, остановился на секунду, глянув на нас, потом рванул дальше с низкого старта, присев на задние ноги, затрещали кусты, через которые он проломился.
— Ты как-то спокоен, — сказала она, глядя на меня оценивающе. — Практика?
— На запах навелся? — спросил я негромко и вытащил из кармана «глок».
Дыхалка понемногу уже начинала заканчиваться, а заодно подумалось о том, что завтра ноги будут болеть от таких упражнений. Если до завтра доживу, конечно. Но пока по нам не стреляют, мы оторвались, и этот успех надо закреплять. Просто бежать нельзя, будут гнать, и, в конце концов, загонят. Преследователей больше, инициатива пока за ними, и весь расчет на то, что мы так и будем убегать, нас выдавят на засаду. Ушли от этой засады, на том самом старой Иллинойском хайвэе, о котором сказал Джо — они переедут в другое место. Они на машинах, у них прорва патронов наверняка, им проще. И вот тут надо внести исправления в этот их план.
— Если все вывезли, то возвращаться не планируют.
Шагнув вперед, повернул ручку двери, толкнул — она не открылась. Толкнул сильнее — она еле подалась, а в образовавшуюся щель дунуло ветром, и посыпался снег. Класс, опять снег, а тулуп пропал. И много навалено, но вроде бы не плотно. Толкнул сильнее, плечом, еще раз, еще — дверь подавалась, собирая перед собой небольшой сугроб. Все, можно протиснуться.