Луфар сильно изменился. Был такой гладенький мальчишка, а теперь в его облике проступили острые углы, словно его обветрило непогодой. Прежде он поглядывал на всех свысока, теперь же слегка наклонял голову, будто извиняясь. Он отрастил бороду, безуспешно стараясь прикрыть ужасный шрам, рассекавший его губу и переходящий на подбородок.
«Оба так молоды и красивы, вся их счастливая роскошная царственная жизнь впереди! Ура! Ура! Иссохший кусок дерьма, который представляет собой мое сердце, просто разрывается от радости».
Графиня Шалер оставалась во дворце, но она взяла себе за правило не попадаться на глаза Джезалю. Прочих придворных Тереза отправила в Стирию еще до того, как гурки заблокировали гавань. Джезаль хотел бы вместе с ними отослать и королеву, но, к несчастью, выбора у него не было.
Байяз только усмехнулся, отпустив подрагивающие пальцы Джезаля.
«Что ж, все лгут. Разница между героем и злодеем в том, кому из них верят».
— Значит, мы зазря сражались на Высокогорье семь дней? Тул погиб, и только мертвым известно, сколько еще сложили головы, и все впустую? — Он не мог понять, почему все вечно разваливается, стоит только на это опереться. — Значит, вот как. Обратно в леса, в холод, снова убегать и убивать. Без конца.