Он поднял кулак, чтобы постучать, но помедлил. Пальцы нервно сжались. Он помнил ее горьковатый запах, ее сильные руки, очертания насупленных бровей в свете костра. Он помнил тепло ее тела, прижавшегося к нему ночью. Он знал, между ними было что-то хорошее, даже если они говорили друг другу только жестокие слова. У некоторых людей просто нет нежных слов, как бы они ни старались. Конечно, он не питал никаких надежд. Человеку его склада не на что надеяться. Но ты ничего не получишь, если ничего не отдашь.
Доу наклонился, приложил два пальца к одной из ран, оставленных ножом Ищейки, и размазал кровь по щеке. Он усмехнулся.
Через мгновение едок вспыхнул, как звезда, и его образ белой фигурой отпечатался в зрачках Ферро. Почерневшие кости унес ветер.
Но Тул сграбастал его огромными руками и сдавил в сокрушительном объятии.
«Да, уж в этом ты разбираешься — в старых дурнях, обожающих слушать самих себя».