В узких проемах под острой крышей были хорошо видны темные бронзовые колокола. Вот только…
— И народ на площади… Он расходится? А Дитрих?
Девчонка погрустнела и подозрительно засопела. Якоб погладил ее по голове. Эх, девушки, девушки… Сколько вас, грустных и печальных, всех не пережалеешь…
— Сядь, я сказала! А барон еще говорит, что ты — агент короля. Разве таких тупых и забитых в агенты берут?
С ужасающим визгом, оскалив клыки, вороной конь — да не конь, шарук! — ударил брата острым как топор копытом в горло.
— Возьми, — Ирма протянула ему сжатую ладонь.