Герман был тощий, субтильный, весь какой-то взъерошенный. Последнее время он пытался отпустить суровую мужественную бородку, видимо, чтобы смотреться хотя бы чуточку постарше, но с природой не поспоришь, и торчащие во все стороны клочки волос отказывались собираться в единую конфигурацию.
— Пять или шесть случаев, значит. Это в пределах империи?
— И желали для нее лучшей доли, — сказал Ломтев. — Со своей стороны я могу вас заверить, что не сделаю ничего, чтобы намеренно подвергнуть ее жизнь опасности.
— Как вы намеревались действовать дальше? — Крестовский докурил, бросил окурок на землю и растер его ботинком.
— Всегда есть, за что, — сказал Влад. — Ладно, мне пора. Надеюсь, еще увидимся.
Ломтев закрыл глаза, опасаясь, что в первый раз у него получилось случайно, и он больше не сможет вернуться в прекрасный серый мир, но у него получилось почти сразу.