— Победил ты в состязании, командир! — вздохнул гоблинский бард. — Признаю вслед за воровками! Что-то есть в вашей любви… да, что-то есть! Не то что у нас, гоблинов: поймал, руки заломил и в копну ее. И как ты смог это гоблинским языком передать — не разумею! Однако, мастер!
— А как же! И разбойников, и пособников их, и все племя их до девятого колена!
Взгляды эльфов задумчиво обратились к недалекому уже побережью, где, по слухам, на высоченной скале попирала твердь неприступная крепость самого Черного. Потом те же взгляды переместились на провидицу, и столько в них было намешано всяких чувств, что эльфийка не выдержала, встала и пригласила Вьехо погулять куда подальше от лагеря и от эльфов.
— Да они выставили, командир! — рассмеялся Одержимый Кузнец. — Мы проходили, видели! Ближнее охранение с нашими шурпу у костра хлебает! Дальнее охранение на них из темноты с завистью пялится! Можно осадные орудия протащить — не отвлекутся, не заметят!
— Поддерживаю! — радостно заявил доблестный Элендар, которому порядком надоело отвечать за все ляпы дальнего охранения.
— В горах мы были, — поморщился командир. — Там гоблины.