Телевизор, большой «Горизонт», работал вполголоса, и смотрела его семейная пара из Узбекистана, или какой-нибудь другой азиатской республики, здесь я не силён. Как раз началось «Время», я устроился в мягкое кресло и стал внимать.
— Не обидел. Я тоже буду получать проценты от сборов. Но это не всё. Наш оперный подпишет договор на тех же условиях. А за ним и другие оперные театры.
— Узнал, — как Бочарову не узнать, сколько лет в одном классе, а теперь еще и в одной группе. Институтской, не детсадовской. — Случилось что?
Прошли чуть дальше, в рощицу, сели на поваленное дерево и стали отдыхать.
— Не придирайся. На водохранилище. На дамбе. После кино.
Я-то робкий, а вот Ольга — ни разу. Она, конечно, девчонка простая, и может месяцами не напоминать, что отец у неё первый секретарь обкома. Не напоминать, покуда об этом помнят другие. А так… Хорошо, если хмырь отделается сегодняшними броском да пинком. А то ведь глядишь, завтра за пьянку отчислят. А не пьет — за неуспеваемость. Это случается. Отчислят — и на весенний призыв, отдавать долги родине. Видно, хмырю это объяснили, вот и суетится.