– Ты не ерепенься. Сам понимать должен, дело серьезное. Если я на след встану, никто не уйдет. А вдруг кто решит приятелей своих прикрыть да словом от Иванов попользоваться?
– Храни тебя бог, сынок, – вздохнула женщина, сноровисто переламывая ружье и проверяя патроны.
– Так сил же уже нет сидеть тут. Да и жрать хочется.
Хвататься за лампу голыми руками ему не хотелось, а для перемещения этой конструкции он выгнул специальный держатель. Этим же держателем удерживалось и стекло из обрезанной им бутылки. Внеся лампу в дом, Мишка пристроил стекло на место и, отступив в сторону, с усмешкой посмотрел на удивленно замершую тетку.
– Откровенно говоря, теперь уже про все, – растерянно выдохнул полковник и полез в лодку.
– Знаю. Скажи, почему ты хунхузов не любишь? – спросил пленник, переждав приступ боли.