В какой-то момент мне показалось, что ребёнок пошевелился, и я тут же полез в саквояж за ланцетом.
— Взведи ещё раз, идиот!!! — заорал сам себе, потянул большим пальцем спицу курка, но выстрелить не успел — короткий карабин в руках невысокого жилистого парня в шкурах плюнул огнем.
— Он был шлюхой, мерзкой шлюхой… — продолжил исповедоваться убийца. — Волочился за каждой смазливой задницей, но… но я его любил…
— Куда, щенок… — я привёл его в чувство подзатыльником и взялся за кусок разодранной простыни. — По согласию хоть засунул?
Осторожно выглянув из-за дерева, я поймал мушкой обтянутую синим сукном спину улепётывающего дезертира и плавно нажал на спусковой крючок.
Лицо монахини немного смягчилось, и она ответила мне уже на почти правильном русском языке.