— Да, — снова кивнул Валд. — Богиня не разрешила убить детей с признаками дурной крови. Однако потом она ушла.
— Эврика, — он назвал меня чужим именем, и я невольно вздрогнула — так холодно это прозвучало. — Я вижу, тебя здесь многое не устраивает, если не все. Я понимаю, что наша жизнь кажется тебе отсталой после… монастыря. Но то, что ты предлагаешь…
— Она моя мачеха, — ответил он коротко, явно не желая сейчас вдаваться в подробности, и потянулся ко мне.
Но вот странно: сколько бы я ни гляделась в зеркало, не могла найти разницу между теми глазами, что видела в отражении, и своими настоящими. Я будто смотрела на себя. Но ведь это не так. Чужое тело, чужие глаза и жизнь чужая, заимствованная. Но как же не хочется ее отдавать!
— Опять! — воскликнул он. — Горящее кольцо!
— Ты пойди к ней, поговори. Убеди, что не желаешь зла.