И Эрик не выдержал. Он не мог больше меня контролировать и постепенно сдавал позиции, а я удвоил усилия, сгибая его волю.
Машины исчезли, гудки умолкли. Пустыня сыпала искрами, совсем как тротуары в Нью-Йорке, а Рэндом невнятно ругался, проклиная неизвестно кого и что.
Рулевое колесо поменяло форму, приняв вид полумесяца. Сиденье отодвинулось, автомобиль приобрел низкую посадку, а лобовое стекло чуть приподнялось.
Я промолчал, употребив все оставшиеся силы на борьбу. Он отступил при этом бешеном натиске, но освободиться мне не удалось.
Она быстро взяла в руки бокал и сделала глоток воды.
Честно говоря, я об этом вспомнил, но не стал, естественно, болтать лишнего, а просто махнул рукой в сторону книг и навигационных приборов.