Я заболел чумой и выздоровел. Я вынес все тяготы похода на Москву…
В одну из таких минут мои слезные железы неожиданно начали функционировать, и я заплакал.
Тупой удар и — и я увидел восемь дюймов сверкающей стали, появившейся в деревянной панели рядом с моим плечом. Эрик бросил свою шпагу, как копье. Рискованный шаг, ведь я мог вернуться. Впрочем, он знал, что делал: дверь трещала под ударами топоров и грозила рухнуть в любую секунду.
Эрик, внезапно подумал я, прекрасно знал об автомобильной катастрофе, которая должна была закончиться моей гибелью. Уж не он ли ее организовал? Да, подсказал мне внутренний голос, больше некому. А Эвелина была его сообщницей и заплатила доктору, чтобы меня пичкали наркотиками. Неизвестно еще, что хуже, смерть или…
— Сейчас все изменилось к худшему, — вздохнула она, — и отражения оказались не так безопасны, как мы думали…
— Дорогие мои родственники, — сказал я, — боюсь, мне придется вас огорчить.