Когда дверь отворилась, я улыбнулся и кивнул плоскогрудой служанке с большим количеством родинок на лице и ярко выраженным пуэрто-риканским акцентом.
— Поворачивай обратно, — сказал он, как только услышал мой голос. Я спросил почему. — Потому что, если верить Льювилле, Эрику ничего не стоит стереть вас в порошок. Она советует вам подождать немного, а когда страсти улягутся, скажем, через год, нанести внезапный удар.
— Мм-мм… Рэндом появился в Эмбере тридцать четыре дня назад. Вайа подала прошение неделей позже.
Нет, я не стану делиться воспоминаниями, ведь они мои: жестокие, разгульные и благородные, начинающиеся с детских лет, проведенных во дворце Эмбера, над которым развевалось зеленое знамя моего отца Оберона с изображением белого единорога, стоявшего на задних лапах и глядевшего вправо.
— Потому что так должно быть, — сказала Дейдра, и ответ ее вызвал во мне раздражение.
— Ты ошибаешься, — ответил я и сел рядом.