– Может предложим ему с нами уйти? – сказал Сашок.
Получается, подавляющая часть тех, кто достиг совершеннолетия, превращалась в человекоподобных безумных тварей.
– Олег – то, что лежит в этом вертолете, мы, наверное, нигде не сможем найти. Никогда. Это шанс, ради которого можно рискнуть. Я на Эна не в обиде – за один такой ящик все можно отдать. Да и кто ему я? Японские ныряльщицы по сто раз в день на тридцать метров погружаются. Без воздуха. И глубже могут – гораздо. Причем не просто нырнула и назад – они на дне еще ракушки и водоросли собирали. Из снаряжения у них только пояса раньше были. По традиции даже грудь не прикрывали.
Все – теперь Макс их разглядел. И тьма не помеха – со зрением у него полный порядок и крох света от месяца и звезд достаточно. Пятеро. Высокие – явно не дети, что неудивительно. Движения дерганные, из стороны в сторону бросает на каждом шагу, но двигаются быстро, с каким-то звериным проворством. Будто собаки мчащиеся по следу – очень похожая картина.
– Вот и хорошо, что ты такой понятливый. Что же мы с тобой дальше делать будем…
Идти и раньше было страшновато, а теперь, после слов старшего, и вовсе жутко стало. Макс все время косился на след от хвоста чудовища – будто бревно огромное протащили. Это какого же он размера должен быть? Пять метров? Десять? Нет уж – лучше на диксов нарваться, чем на такое. Против них хоть какой-то шанс есть.