Пронзительный свист заставил её вздрогнуть. Она пошатнулась, и Сторм поддержал её.
— Привычка — великое дело, — согласился Андрей. — Мне тоже вот… после баланды первое время всё странно было.
— Гадость, конечно, — согласился Эркин. — Завтра ягод, что ли, заварим.
— То ли он тебя ещё раньше, до Освобождения видел, то ли… ну я не знаю что, но мне его намёки не нравятся.
— Ковбойский — это когда мы в Бифпит пришли. Пригнали стадо и поехали в гостиницу. "Белый лев" называется. Ну, вот вечером в номере и ужинали. Яичница, — Эркин показал, — вот, с мою ладонь толщиной.
— Нет, я его к ним на перегон поставил. Пасли одни.