Он быстро обтёрся мокрым полотенцем, так что загорелась кожа, покосился на Женю. Повесил полотенце на верёвку и взял чистое. Намочил, отжал и ушёл в комнату. Женя не обратила на это внимания, заметила только, что он, возвращаясь на кухню, погасил лампу в комнате.
— А вот, — Мамми вытащила из-под фартука большой ключ и, важно переваливаясь, поплыла вдоль барака. — Идите за мной, парни.
— Мог, — кивнул Эркин. — Но он не тянулся давно, гибкость потерял.
Андрей был белым. Остановившиеся расширенные глаза, сразу постаревшее осунувшееся лицо…
— Доживём, — убеждённо ответил Андрей, натягивая на голову одеяло, и уже глухо и сонно сказал: — Чтоб после всего и не дожить? Обязательно доживём.
— А никак. Сказал, скотник, руки показал, и всё, — он показал им свои ладони.