— Нет, — сказал Федор, понимая, что вопрос адресован именно ему.
— Ну да, — сказал я. — А огонь, который у того коня из ноздрей вырывался, это пламя революции.
Володя предсказуемо хрюкнул и затих. Стасик с трудом отпихнул его в сторону и поднялся на ноги.
— Разговор есть, — сказал Соломон. — Но приватный. С глазу на глаз, так сказать.
Когда я открыл дверь, она развернулась и двинулась ко мне, и явно не для того, чтобы поцеловать.
— Ну и смысл? Если я этого не знаю, как я проверю ответ?