— Почему ты не идешь ко мне? — спросила Жоан.
— Совсем как русские в первые годы эмиграции. Цепляются за свои титулы и манеры, как за спасательный круг. Какую любезность ты оказал этому готтентоту?
— Сто. Кровяное давление сто двенадцать. Падает.
— Неправда, — ответил Равик. — Вам здорово повезло.
— Ни о чем не хочу думать. Позволь мне остаться.
Мужчина с черным от щетины лицом промычал что-то невразумительное.