Все сломано. Я хотел попробовать поднять его, испугался, ворочать сломанные кости не стоит. А что стоит… Надо пощупать пульс. Страшно…
— Я не из Рыбинска, — признался я, наверное, в пятисотый раз.
— Если бы ты знал, сколько я видел этих собак. Я их видел сотни, тысячи. А некоторые собаки еще очень умные, почти как люди. Я знаю одно кладбище, там прекрасные собаки, мы попросим у них щеночка…
— Зачем ты тогда нас догнала? — спросил Егор. — Возвращалась бы, чем с дураками-то знаться.
А вообще, думать надо меньше, так учил Гомер.
Я не спорил. Идиотизм. Не очень глубоко понимаю это слово. В последнее время много страннейших событий. Хотя мой московский поход и начинался странно. Смерть, причиной стал запеченный еж, которого мой приятель Ной съел слишком много. Нежданные обезьяны, и горящий рояль. Летучие китайцы. Это все входило в слово идиотизм, наверное.