— Что до репортера враждебной газеты, — невозмутимо продолжил Довнар-Подляский, — то это лучший способ быть услышанным в верхах. Мое присутствие здесь это убедительно доказывает.
Пение прекратилось. Послышались шаги, и дверь открылась. На пороге возник Довнар-Подляский.
Отец ездил в Афганистан трижды. Вернулся с 40-й армией. Ему тогда было 43, а мне 15. Как мы с мамой радовались!..
— Валериан Витольдович! Если у вас выйдет… За свое будущее можете не волноваться!
— Тогда золото не годится — слишком мягкое. А платина тяжела в обработке, — он посмотрел на меня.
Снимаю простыню с груди раненого. Повязка на груди выпирает бугром. Она промокла, пятно алого цвета. Артерия…