— Остались в лазарете, откуда меня перевели в Минск. Здесь пока не завел.
— Убийц и грабителей. Если вздумаем задержать, нас съедят. Армия возмутится. Она кровь льет, защищая нас от супостата, а мы разбойников развели. Репортеры накинутся… Закрывай дело! Хотя погоди, — он задумался. — Околоточный, который про офицера прознал, как служит?
— Понимаю, — кивнул Бурденко. — Тем не менее, случилось. Такие дельные предложения! — вздохнул он. — Мы их обсудили, поддержали и присовокупили свои рекомендации. А их — в урну! — он сжал кулаки.
— Лесной? — Ольга посмотрела на Загряжского.
Мария почувствовала укол совести. Зачем лишать дочь такой мелкой радости? Тем более, сейчас.
Начавшаяся война убедительно доказала правоту медиков. Ужасающие потери, в том числе по вине Главного санитарного управления, не могли оставить равнодушными истинных патриотов. Зауряд-врач Довнар-Подляский, исходя из знаний, полученных в Германии, разработал простую и эффективную систему вспомоществования раненым русским воинам. Рассказать о ней здесь долго, и нужды нет. Но даже несведущему во врачебных делах корреспонденту она показалась дельной. Ее суть в том, чтобы приблизить медицинские силы ближе к фронту. Вместо перевязочных пунктов ввести полковые медицинские пункты, вместо лазаретов — санитарные батальоны и походно-полевые госпитали. Раненым следует оказывать помощь как можно быстрее и квалифицированно. В тыл отправлять только тех, кто нуждается в длительном лечении.