— Какие часы Мозеса? Золотые такие? Луковица?
Он подумал, взял бутылку, навинтил колпачок.
— А вы тоже с ним заряжались? — спросил Симонэ с интересом.
Вдруг он разогнулся и заковылял по комнате, смешно вертя головой. Я весь подобрался, не спуская с него глаз. Он явно искал что-то, и я уже догадывался — что именно.
— С того самого незабываемого страшного дня… — начал он и вдруг замолчал.
— А я вот читал, — сказал Симонэ. Он в два удара кончил партию и наконец разразился своим жутким хохотом. Я положил кий поперек стола.