Хозяин ответил не сразу. Прижимаясь лицом к стеклу, он оглядывал небо.
— И бренди! — с энтузиазмом сказал Симонэ.
— Двадцать крон! Мне еще назад возвращаться!..
— Да тут нечего рассказывать по порядку… За стеной спальни двигали мебель. Голосов я не помню. Не было голосов. Но что-то там двигалось. Помнится, я показал стене язык и подумал: вот так-то, белокурая бестия, ты ляжешь баиньки, а я пойду к моей Ольге… Или что-то в этом духе. Это было, следовательно, примерно без пяти десять. Плюс-минус три минуты.
Хинкус не стал спорить. Он выплеснул в рот зелье, поставил рюмку на поднос и сел за стол.
— Только вот эти господа, — сказал дю Барнстокр. — Господин Андварафорс и господин… э-э… вот этот маленький господин, который только что ушел…