— Я не могу принять ваши извинения, инспектор, до тех пор, пока не уясню себе с полной отчетливостью, что за человек поселен в номере третьем, принадлежащем мне, на каком основании он расположился в помещении, граничащем со спальней моей супруги, и почему его сторожит собака.
— А можно, я пойду к дяде? — спросило чадо дрожащим голосом.
— У Луарвика не было ни гроша. Деньги ему дал Мозес, больше некому.
— Он сказал, что хочет мне что-то показать, — заговорила она, нагнув голову. — Мы вышли в коридор, и он потянул меня к себе в номер. Я, конечно, сопротивлялась… ну, в общем, мы дурачились. Потом, когда мы уже стояли у его дверей…
— Делится пополам? — улыбаясь, спросила госпожа Мозес.
— Уже просадил Олафу двести крон. Играет, как машина, ни одной ошибки. Даже неинтересно. Это я и напустил на него Барнстокра. Фокусник есть фокусник, пусть-ка он его пощиплет…