Врач и сестры вышли из комнаты. Перед уходом женщины бросили на Горецкого полные любопытства взгляды.
На улице я рассчитался с извозчиком и направился к вокзалу. Ресторан располагался на первом этаже левого крыла. Я вошел в зал и осмотрелся. Людей было мало, и я обнаружил объект. Хлыщ в клетчатом пиджаке сидел за столом у кадки с пальмой и курил, сбрасывая пепел в чайное блюдечко. Тонкие усики, набриолиненные, прилизанные волосы… Я подошел к столику. Он удивленно уставился на меня.
— Замечательно поете, Валериан Витольдович! — сказала, наконец, Лена. — Можете на сцене выступать.
Лиза надула губки, но подчинилась. Обед по заведенному в доме порядку прошел в молчании. Ничто не должно мешать вкушению яств, это мешает пищеварению. Этому Полякова учили родители, и он соблюдал их заветы. Обедали втроем. Сыновья главы дома жили отдельно и в других городах. С родителями пребывала Лиза — самая младшая из детей, единственная и любимая дочь.
— Здравствуйте, ваше императорское высочество! Я зауряд-врач Валериан Витольдович Довнар-Подляский. Извините, что встретил неласково. Операция.
— А теперь — банкет! — говорит Карлович. — Ресторан гостиницы «Европе», для нас снят зал. Городские власти постарались. Все за их счет.