— В поезде! — сказала Мария. — Мы и так задержались. В Москве дела ждут.
— Как воспримут при царском дворе весть, что дочь Полякова стала сестрой милосердия? Что она ухаживает за ранеными солдатами в госпитале? Как считаете?
Поляков закончил читать и посмотрел на супругу. Она заметила блеск в его глазах. Он появлялся, когда Давид принимал какое-то важное решение.
Размышления прерывает скрип двери. В комнату входит молодая женщина. На ней белый передник с красным крестом на груди, под ним — платье до пят, на голове белая косынка с красным крестом. В одной руке — швабра, в другой — ведро. Поставив ведро на пол и прислонив швабру к стене, женщина принялась полоскать тряпку. Я наблюдал за этим с изумлением. Швабра — деревянная, ведро — медное! Красный крест на переднике. Что за хрень? Где я?
— После операции. Я тогда свою рану лечил. Догадался и стал к другим применять.
— Ну… — Загряжский замялся. — Он этого не любит. Выгнать может.