Вечером я покинул гостиницу через ход для прислуги. Постояльцы пользуются парадным, но там холл, портье и движение публики. Как в приличном отеле у прислуги отдельный вход и своя лестница, правда, без ковровой дорожки и дубовых перил. Меня не заметили. Поздно, прислуга ушла. Открыт ресторан, но он в другой стороне.
— Проходи, Семен! — откликнулся полицмейстер. — Не маячь у порога.
— Почему золото и платина? — поинтересовался Бурденко.
— Пойду, — Поляков встал. — Через час у меня встреча. Надо успеть с письмом…
— Я собираюсь в Минск на совещание командующих фронтов, — сказала Мария. — Приглашены командиры армий и корпусов. Ставка Верховного Главнокомандующего — само собой. Будем обсуждать план наступления.
— Рад бы удовлетворить ваше любопытство, Ольга Александровна, но, увы, не могу. Потерял память вследствие клинической смерти. Афанасий Петрович в курсе. (Горецкий кивнул) Хорошо, не утратил медицинские знания. Так что в двух словах. Живу один. Родители умерли, близких родственников не имею.