— Я как прочел, так и понял, что ему это с рук не сойдет. По-моему и вышло. На фронт сослали. Он до этого в госпитале Минска служил. А теперь представьте! Губернский город, рестораны, барышни… А его оттуда — в землянку!
— Согласен! — кивнул Горецкий. — Когда и где?
Веки раненого дрогнули и поползли вверх. На Ольгу глянули изумрудно-зеленые глаза. От неожиданности она ойкнула.
Я повернулся — Полякова. Незаметно подошла. На девушке было белое, атласное платье с неглубоким декольте, отделанном кружевами. Рукавов нет, их заменяют белые перчатки до середины плеча. В вырезе декольте сверкает бриллиантовым блеском изящное ожерелье. Такие же бриллианты украшали заколки, скреплявшие прихотливую прическу. Если прежде Полякова удивляла красотой, то сейчас она просто ослепляла. И вот что делать? Ручку поцеловать? Не приучен, да и бокал мешает.
— В статьях пишут: «пациент А.», — улыбнулся начальник госпиталя. — Хотя вы правы — слух разошелся. Сделаем так. Поведем с десяток удалений, накопим статистку. Статья от этого только выиграет.
Ольге не понравилось, что о ней говорят так, будто ее здесь нет.