Своего коня Трэрг нашел почти на том же месте, где и оставлял. Пустынный скакун отбежал от низкой изгороди, к которой был привязан, на максимально возможное расстояние, и теперь, лежа на брюхе, деловито обгладывал кору с ближайшего куста суховея, с неодобрением поглядывая на натянувшийся повод. Причина такого поведения выяснилась быстро: недалеко от прежнего места лошадиной лежки у небольшой оплавленной воронки лежало обугленное тело песочника, сожранное Вспышкой. Шаман даже удивился. Дети Чун Ин Пат отличались серьезной дисциплиной (для к'Зирдов), раз желающий нарушить табу на воровство нашелся всего один. Трэрг отвязал скакуна и отправился к вялому роднику оазиса. Слабая струйка мутной воды едва била из недр песочной толщи, и ему пришлось долго ждать, пока походный мех не наполнится доверху. Еще дольше водой насыщался конь. Закончив с этим, шаман прошелся по ночному оазису, освещенному редкими факелами. Большинство юрт были уже восстановлены, и он без труда нашел торговку, предлагавшую на продажу небогатую пищу для лошадей. К'Зирдиха, увидев Трэрга, заметно испугалась, но это не помешало ей бессовестно задрать цены. Получить приемлемые условия шаману удалось, только проторговавшись добрую четверть часа, после чего Трэрг принялся готовиться к отъезду. Сильно хотелось спать, но делать это среди своих новоявленных союзников было бы верхом беспечности и неосторожности, и потому шаман решил отойти от оазиса на солидное расстояние и только потом заняться обустройством ночлега.