О комнате Гагтунгра знали только ближайшие соратники вождя, которым тщеславный грузин показывал ее, стараясь полностью поработить их души. Они хранили молчание, потому что каждый мечтал сесть на трон сам.
— Схему я понял, — ответил я. — Я не понял, что мне ему говорить.
— Странный ты рисуешь образ и странных узников!
— Я говорю, Господи, о комнате Гагтунгра.
Румаль Мусаевна ободряюще потрепала его по плечу.
— Нас ждет полковник Добросвет, — сказал Шмыга, когда меня доставили в хорошо известное каждому москвичу здание. — Он все объяснит. Личность это выдающая, так что постарайся ему понравиться. Он будет с нами работать.