Никто схватился за этот длинный розовый язык, что есть мочи сдавил и принялся крутить, мочалить, как старую тряпку. Морда Проглота исказилась болью, и он поспешно втянул язык… попытался втянуть. Он отпустил Никто, но теперь уже тот крепко держал чудище и совсем не собирался отпускать.
– Я спрашиваю, почему дверь была открыта. Это же все-таки тюремная камера.
– У вас есть гарем, лорд Бельзедор?! – скуксилась Ньенна.
– Нет, это как раз чистая правда, – покачал головой старец. – Ты действительно его убил.
– А кто-нибудь кроме вас делал такой выбор, лорд Фекалий? – спросила Ньенна.
– Я здесь, Властелин, – поднялся с места черный рыцарь. Сломанный шлем он успел заменить на новый. – Но мне, боюсь, нечем похвастаться – как и леди Даздравелла, я занимался в основном поисками вас.