— Ну как… А то ты не знаешь, как стража живет…
— Константин, — спохватился Гавэн, — вы еще незнакомы с сэром Каем, рыцарем Порога.
— Конечно, заплачу, — спокойно ответил парень, — только поблизости я не вижу ни кабака, ни таверны, ни даже какого-нибудь человеческого жилища. Мы ведь вроде договаривались на два кувшина вина?
— Туда им и дорога, — со свойственным ему добродушием отозвался король. — Пореже надо пьянствовать и болеть.
Надо сказать, что Королевский Орден Магов воспринял переворот совершенно иначе, нежели министры и придворные рангами пониже. По-другому и быть не могло. Константин был ближе им, чем кому бы то ни было. Видевшие дальше и понимавшие больше обыкновенных людей маги традиционно мирились с тем, что власть принадлежит не им, только потому, что не различали в самом принципе власти человека над человеком ничего для себя притягательного. Маги всегда и везде были особыми. И маги же первыми поняли: восшествие на трон величайшего из людских королевств не есть самоцель Константина. Это всего лишь ступень лестницы, ведущей неизмеримо выше привычных представлений о жизни обыкновенных людей…
Сочившийся кровью нос короля был свернут на сторону, левая скула сильно опухла, а борода почти полностью окрасилась алым. От слабости король покачнулся и едва не упал, но никто не бросился поддержать его. Мутным взглядом король зацепился за неподвижные тела стражников на полу, шатнулся назад…