— Все в порядке, — сказала я. — Наверняка он заслужил. Я никогда никому не скажу. Обещаю.
Когда сомневаешься, подумала я, положись на чувства. Я была горда собой, что сообразила.
Отец не вышел к обеду. Для успокоения я прижалась ухом к двери его кабинета и несколько минут прислушивалась к шелесту страниц и периодическому покашливанию. Нервы, решила я.
Через минуту данлопские шины «Глэдис» радостно зашуршали по бетону, оставляя инспектора Хьюитта «и других того же сорта», как выразилась бы Даффи, все дальше и дальше позади.
— Придурочная, — произнес он, затушив окурок в переполненной пепельнице и закуривая новую сигарету. — Ты не согласна?
Но постой, Флейв, подумала я. Придержи коней. Не торопись.