— Но сначала Фрэнк и Флавия немного поболтают, — сказал он таким приятным голосом, словно мы прогуливались по парку, и в этот миг я осознала, что я одна с сумасшедшим в моей персональной Калькутте.
— Мисс Пикери! — позвала я, но ответа не было.
Я почти забыла, что сижу. Пембертон приказал мне сесть и толкнул меня так неожиданно, что я не обратила внимания, на что села. Теперь я чувствовала это под собой: плоское, твердое и устойчивое. Поерзав, я ощутила, что поверхность едва заметно подалась с деревянным скрипом. Деревянный сундук, предположила я, или что-то в этом роде. Пембертон поставил его сюда заранее, перед тем как подойти ко мне на церковном погосте?
— Даже зная, что он где-то поблизости, я оказался не подготовлен к ужасу, охватившему меня, когда я увидел это белое, бледное, как у мертвеца, лицо, внезапно появившееся из темноты в окне кабинета. Было за полночь. Мне следовало отказаться разговаривать с ним, конечно, но он угрожал мне…
Он поволок меня за локоть к месту, которое, как я предположила, было краем ямы.
Вопрос: Когда (и где) выбрасывают содержимое пепельниц в «Тринадцати селезнях»?