Сейчас, перейдя вброд на остров по воде, которая была не более фута глубиной, я уселась на ступени маленького храма, согнув колени и опершись на них подбородком.
— Я попытаюсь… — сказала она и, отперев дверь, выскользнула из номера.
Я резко обернулась и оказалась лицом к лицу с Фрэнком Пембертоном.
Если да, я ее не слышу, может быть, потому, что я дальше от нее, чем Фели и Даффи. Может быть, она любила меня меньше.
На стене, рядом с зарешеченным окном, висел календарь от бакалейщика из Хинли, изображающий короля Георга и королеву Елизавету, каждый монарх был герметично заключен в собственный круг и одет так, что я предположила, что фотограф застал их, когда они направлялись на костюмированный бал в замок какого-нибудь баварского князька.
Я обошла дом и оказалась в огороде. Никого.