— Очень хорошо, — произнес инспектор. — Я полагаю…
Задняя дверь почти полностью скрывалась под длинными завитками ивовых листьев, обещающе колыхавшихся, словно готовый подняться ярко-зеленый театральный занавес.
Маленький деревянный столик стоял у запачканного сажей окна — света и места едва хватало, чтобы развернуть и прочитать одну газету.
Нед пошатнулся, будто у него под носом пролетела оса.
— Проклятье! — произнесла я, и мой голос с удивительной громкостью отразился эхом от стен.
Она посмотрела на меня с таким видом, будто сказала мне слишком много, как будто между нами внезапно раскрылась огромная социальная пропасть.