Все объятия мира. Поцелуи и страстные ночи, весь этот ворох, ворох смятых простыней…
— Да… Где ты, Клав? Отдавай приказ с отсрочкой, вертолет заберет тебя, только скажи, где ты…
Ивгу задело. Не столько слова, сколько тон; будто по ее лицу провели холодной мокрой тряпкой. Будто хлестанули розгой…
— Ну, ты даешь, — громко и совершенно бесстрастно объявил Выкол, куратор Бернста, «железная змеюка». — Все, господа, получили по шеям, сливайте воду, сушите весла… И беритесь-ка за работу. Матку ловите, мать ее…
Минут через десять показались далекие, спеленутые туманом огоньки.
— Торки нет в кабинете. Вы уверены, что она еще в театре?