Она слабо улыбнулась. Знаки зеркала, окружавшие ее, на мгновение помутнели, поплыли перед глазами — и вот уже страшная камера номер сто семь превратилась в подобие балетного класса, и Ивга увидела сразу множество своих отражений, больших и малых, теряющихся в глубинах зеркального коридора.
— Такая слабенькая? — удивился скуластый. — Хочешь, я для тебя посмотрю?
Семеня и оглядываясь, он вышел за ворота спортбазы. На полпути к остановке свернул с дороги, забрался в невысокий молодой ельник, сел на сырую холодную хвою и закурил.
— Клав, ну ты, это самое, не убивайся так… Пойди вот, экзамен сдай, отвлечешься…
— Слушай меня, Юлия. Смотри на меня… Думай, зараза, о хорошем… Ивга!..
Ветер ли тронул верхушку темной кладбищенской елки? Или Дюнка, смотревшая оттуда, бурно завозмущалась, затрясла мокрыми волосами, возмущенно вздернула заострившийся нос?