– Холодильник с вентилятором. Мы петь будем сегодня? – с наигранной серьезностью произнес я.
– И слышал, и видел – вот как тебя! Крутой братишка. у него лучшая в городе бригада – до двух сотен пацанов со стволами за два часа может собрать! И пацаны не простые – все качки-каратисты! Захотел бы этот Башкир, пол-Москвы бы под себя подмял!
– У меня племянник в сорок третьей школе учится. – Я показал на мальчика. – Вот он, Артур. В этой школе хулиганы завелись. Один сейчас у Марии Сергеевны сидит. Илья Мялицин, кличка – Муромец. Ну и пэтэушники всякие. Они там, возле школы, трутся, деньги у младших школьников отбирают, избивают их.
Я объяснил ему ситуацию, и он поверил мне гораздо быстрее – так как частенько вывозил ансамбль песни и пляски и другие коллективы за границу, где также платили валютой.
– Я понимаю, на что вы намекаете, герр Башкирцев, – кивнул герр Шнитке, – но нужно учитывать и наши расходы на производство и рекламу нового, не известного никому коллектива.
– Да нет, композитор, а в Гамбурге студия находится известная. Вот смотри, «Полидор интернэшнл». – Я показал ему пластинку. – Я тебе кассету дам со своими сочинениями – вдруг они немцев заинтересуют и они пластинку выпустят?